* Убью скуку!
* Де юре, де факто, де било.
* Отродясь такого не было, и вот – опять!
* В конце концов, среди концов, найдешь конец ты наконец.
* С корабля на баб.
* У нас нет имен, вместо них - ники… У нас нет возраста и пола… Голоса тоже нет… Как нет и эмоций, их заменил десяток банальных смайликов… Взамен лица - аватар… Вместо фотографий - матрица 24-х битных точек…. Вместо встреч - сходки….. Вместо поцелуев - “чмоки”…. Вместо любви в сердце - записи, где-то в хистори…
* Я буду целовать и ласкать тебя….Залезу тихонько к тебе под юбку….сниму аккуратно с тебя трусы…..сниму с них резинку….и сделаю рогатку!!!
* Если ты сегодня не позвонишь, звонить буду я! Причем не тебе!..
* Жену надо видеть дома как таракана - либо ночью, либо на кухне.
* - А я думал, что вы мне подарите торт, из которого будет вылезать девушка… - Нет, мы тебе подарим девушку, из которой будет вылезать торт!))
* Ну, почему вот у нас всё как-то вот так?! Как красиво по-английски звучит «поцелуй» - «kiss» Нежно так… А по-русски? - «чмок»! Как будто презерватив на пол упал.
* Ты у меня просто клад!!! Мне иногда так и хочется тебя закопать!
* Ее девственности хватило на трех мужчин и одного импотента.
* Лучшее украшение девушки — скромность и полупрозрачное белье.
* Уронив свое достоинство, сделайте вид, что это не ваше.
* Любовь — это когда ты не хочешь засыпать, потому что реальность лучше, чем сон.
* Мотив вашего поступка смахивает на цыганочку…
* Баран-то он баран, зато у него жена в норке!
* Мы хотим, чтобы люди принимали нас такими, какие мы есть и часами торчим перед зеркалом…
* Я обожаю людей,которые кидают понты и выставляют себя напоказ. Я с 10 лет в цирке не была, но этих клоунов вижу регулярно.
* 9 из 10 голосов в моей голове кричат, что я сошла с ума, а десятый напевает мелодию из тетриса
* Когда с мужчиной нет рядом женщины, он начинает делать глупости. Когда с женщиной нет рядом мужчины, она начинает делать пакости.
* До иных женщин надо дорасти, до других — опуститься
* Чего хочет женщина — того хочет Бог. Отсюда вывод: Бог хочет французские духи, цветы и замуж
* Я в ужасе: муж открыл для себя сериал “Доктор Хаус”. Теперь я для него просто не существую. Перестал бриться, ходит в дебильных кроссовках, не здоровается, всем хамит и ставит диагнозы

Доктор Хаус ))

глупости ...

здесь целиком

День для посева был отличный; посеяли и заделали как нельзя лучше. Мы сеяли лен 2, 3 и 4 мая; вечером 4-го мая, когда последний лен уже был заделан, прошел теплый проливной дождь, который хорошо смочил и прибил сильно распушенную землю; 5-го было пасмурно, 6-го шел дождь, 7-го начали показываться всходы. 8-го мая утром, осматривая цветы и овощи в огороде, я был поражен тем, что все молодые листья на ревене оказались сильно продырявленными. Всматриваюсь — вижу на листьях сидят маленькие темно-коричневые блестящие прыгающие жучки — земляные блохи, — каких я прежде не видал, совершенно отличные от хорошо известных нам земляных блох с золотистыми полосками на спине, поедающих всходы репы и редиса. Осмотрев один огород, маленький подле дома, — белый, как называет староста, потому что в этом огороде я занимаюсь сам и развожу в нем разнообразные, господские, овощи, — я пошел в другой, серый огород, где у меня, между прочим, был засеян небольшой участок льну. Лен этот был посеян раньше полевого, хорошо взошел и уже поднялся на вершок от земли. Смотрю — на льне сидят те же земляные блохи, что и на ревене, и точат молодые листики. Это что еще, думаю, за напасть? и побежал в поле. Глянул на лен, и чуть в обморок не упал: представьте себе, — все поле покрыто неисчислимым количеством земляной блохи, которая напала на молодой всход льна; на каждом только что вышедшем из земли растеньице сидит несколько блох и точат молодые листики... Где место пониже, посырее, где лен уже поднялся, — там блохи меньше; где посуше, где лен и без того идет туго, — тут-то она, проклятая, и точит. На глазах лен пропадает. Ну, думаю, конец: в два-три дня все объест — вот тебе и лен, вот тебе и нововведение. Мы говорили, скажут, что по нашим местам льны не идут, что у нас и деды льнами не занимались. Тут, конечно, дело не в деньгах: потеря ста рублей, заплаченных за об­работку четырех десятин, меня бы не разорила, но дело бы затянулось, а при введении чего-нибудь нового первая вещь — успех. Одно вышло хорошо, другое, третье вышло хорошо — и вот приобретается уважение, доверие к знанию. «Это — малый, голова», — скажут, «это хозяин», и на всякую новость будут уже смотреть с меньшим недоверием, а если в течение нескольких лет все будет итти успешно, то можно приобрести такое доверие, что всякую новость принимать будут.

Понятно, как я был поражен этой неожиданной незадачей. Что делать? Досыта наглядевшись, как блохи едят лен, я побежал домой.

— Ну, Авдотья, пропал наш лен.
— Помилуй, господи!
— Да. Уж я тебе говорю, что пропал. Где Иван? Авдотья испугалась; она подумала, что ее муж, староста Иван, что-нибудь не подладил.

Отыскав Ивана, я, ни слова не говоря, повел его в поле ко льну.

— Видишь? Что это такое?

Иван сначала не мог понять, о чем я его спрашиваю. Я показал ему на блоху.

— Вижу, теперь вижу, козявочки сидят.
— Да, козявочки, а видишь ли ты, что козявочки эти едят лен? Иван усомнился; но, рассмотрев внимательнее, и он согласился, что действительно козявочки точат листики на льне.
— Это ничего.
— Как ничего? Да разве ты не видишь, что едят? ну, и съедят все. Пропадет наш лен.

— Крый Господи! Зачем?
— Как зачем? Да, так, что объедят все, и ничего не останется — вот тебе и лен. Ведь репу в прошедшем году всю съели.
— То репа, — репу всегда объедает, а на льне никогда этого не бы­вало; сколько льнов ни сеял, никогда не бывало.
— Мало ли что не бывало, а, может быть, и бывало, да вы не замечали.
— Разве что!

Иван, однако, на этот раз не убедился, что блоха действительно может съесть лен. «Такое козявочки — мало ли их летом бывает».

В этот день я раз десять бегал смотреть лен — точат.

На другой день блох появилось еще более, а между тем наступила засуха. Ни дождинки; солнце жжет; каждый день дует сильный южный ветер, суховей. Земля высохла, потрескалась; лен и без того идет плохо, а блох все прибывает да прибывает. Который лен пораньше вышел из земли, тот ничего еще, — стоит, только листики подточены и росту нет; который позже начал выходить — не успеет показаться из земли — уже съеден. Даже крестьяне дивились. Блохи всюду появи­лись такое множество, что ею был усыпан не только лен, но всякая былинка в поле.

Я просто думал, что с ума сойду. Где бы я ни был, что бы ни делал, — всюду мне мерещились земляные блохи. Пью чай, задумаюсь, а перед глазами тучи земляных блох прыгают; бросаю недопитый стакан и бегу в поле — едят. Сон даже потерял: лягу, только забудусь, — перед глазами мириады земляных блох, которые скачут, кружатся: вот они растут, растут, вырастают величиною с слонов... Душно, жарко; измученный кошмаром, вскакиваю. Светает. Накидываю халат и бегу в поле. Роса еще не обсохла, с блохой как будто полегче, попряталась, сидит кучками на комочках земли; оживленный росой лен повеселел. Успокоенный, возвращаюсь домой и засыпаю. Проснувшись довольно поздно, зову Ивана.

— Ну, что?

Иван пожимает плечами. Сначала он считал это пустяками — «так козявочки, мало ли их бывает»; но, видя, что блоха, напав на выходящие из земли первые листики (семядоли), отъедает их начисто, вследствие чего корешок засыхает, он убедился, что блоха действительно портит всход, и тоже начал сомневаться. Но я вижу, он думает: это неспроста.

— Едят?
— Точат; с утра полегче было, должно, росы боится, а теперь опять навалилась! И откуда ее такая пропасть берется?
— Пропадет наш лен.
— Господня воля.
— Что же мы будем делать?

Иван молчит, переминается с ноги на ногу и, стараясь отклонить мои мысли от льна, заводит разговор о посеве овса, которому так благопри­ятствует погода. Иван, как человек бывалый, в старостах давно уже слу­жащий, около господ понатершийся, всегда заботится о хорошем распо­ложении духа барина. Первую зиму, когда я только что приехал, дела по хозяйству не было, и я целые дни сидел у себя в комнате, читал и писал письма, Иван всегда, бывало, подвернется вечером. «Вам должно быть скучно, А. Н.?» — Да невесело. «Вы бы чайку попили». — Что ж, дай чаю. — Подаст Иван чаю, а сам тут же стоит. «К соседям бы съездили, познакомились, — барыни тоже есть, — а то все одни изволите си­деть». — Кто ж тут соседи? — Иван начинает пересчитывать соседей и в особенности налегает на соседок: «в А. барыня, в В. барыня, в Г. барыня — тут, почитай, все барыни; господ совсем нет: кои померли, кои на службе находятся». А то другой раз придет Иван. — «Папиросы на исходе, А. Н.; я думаю бабенку позвать из деревни, пусть напробует: не мудреное дело, сделает; Дарочку думаю позвать — вот, что сегодня при­ходила, вы изволили видеть». Теперь Иван, думая отклонить мои мысли от льна, на другие стороны хозяйства налегает.

— Скот как отлично наедается! Новая корова, что недавно купили, должно, телится скоро. Вот, если бы Бог дал телку! Я молчу.
— Отлично земля идет нынче к разделу. Редко такой сев бывает. Рожь так и прет. Если Господь совершит все, — урожай будет отличный.
— Да что мне твоя рожь, если лен пропадет.
— Пшеница тоже отлично идет, — вы бы изволили сходить посмотреть.
— Я знаю, что пшеница хороша; недаром мужики так на пшеницу лезут. Отчего ей быть худой?
— Не всегда так бывает; иной раз и лядо хорошо, да не задается. Все воля Господня.

Что мне рожь — я всю весну ни разу даже в ржаном поле не был; что мне овес — я опять бегу смотреть лен. Едят: не успеют еще листики развернуться, как на них сидит уже целая куча блох и точат.

Что делать? Все книги перерыл, отыскивая способы уничтожения зем­ляных блох. Способов предлагают немцы множество. «Для уничтожения ее — то есть земляной блохи — посыпают всходы льна золою», читаю в одной книге. Зову Ивана.

— Ты, Иван, вот все не веришь, что блоха съест лен, а и в книге сказано, что всходы льна истребляет земляная блоха. Немцы вот заметили, а ты говоришь: никогда не бывало.
— Никогда не бывало, сколько льнов ни сеял.
— Да, вот ты не веришь! :
— Отчего не верить, все бывает: вот у Б. барыни — сами изволите знать — нынешней весной сороки были напущены.

— Можно послать в город купить серного цвету. Переделаем две бочки, так, чтобы удобно было поливать — ведь ты видал, как поливают шоссе?
Иван молчит.

— Что же ты молчишь? Ведь ты видал, как шоссе поливают в Петер­бурге?
— Бочки можно приладить, досточку сзади сделаем.
— Ну, да, приладим; ведь это хорошо будет; ведь ты сам заметил, что она боится мокроты, а тут еще серный цвет.
— Много воды нужно, А. Н.
— Конечно, но ведь сам знаешь, без работы ничего не достается; жаль только, что в книге не сказано, сколько серного цвета на десятину нужно. Пуда по два, я думаю, довольно будет?
Иван молчит.

— Пошлем Сидора сегодня в город; завтра вечером он вернется — на саврасом пусть едет, тот лучше бежит, — а мы тем временем две бочки приладим.
— Как прикажете, можно Сидора послать.
— Только достанет ли он там серного цвету?
— Сколько ни на есть достанет; если в лавках нет, в аптеке можно достать. Я для собак в аптеке брал — на десять копеек порядочно в бумажку отсыпали.

Молчание. Я перелистываю книгу. Иван переминается.

— Серного цвета если не достанет, селитры можно взять: селитра в лавках всегда есть.
— Селитры? Какой селитры?
— Да что в солонину кладут; эта всегда в лавках бывает, потому что в солонину кладут: червяк не заводится, — червяк селитры боится. Тоже бура хороша, от прусаков помогает.
— Нет, не нужно; ступай.
Иван уходит.

Я опять роюсь в книгах: ищу, нет ли чего в курсах огородничества. «К уничтожению этих насекомых способствуют частые вспрыскивания водой, посыпка известью или табаком; особенно действи­тельным оказалось средство, рекомендованное Буше, а именно: вспрыс­кивание раствором полыни; другие хвалят вспрыскивание чесночной водой». Все не идет; где тут вспрыскивать водой — пока другую бочку привезем, первая и высохнет; извести нет, полыни нет, чесноку и для огурцов-то не всегда достанешь. Табаком разве посыпать? Не идет: когда его натрешь, да и рассыпать неудобно — все глаза запорошит. Я начинаю беситься, проклинаю немцев, а еще больше русских составителей ученых руководств по сельскому хозяйству. «Распускают серный цвет в воде и поливают ею всходы» — скажите пожалуйста! А ведь наверно учеников заставляют все это заучивать и нули ставят, ученых степеней не дают, если они не знают средств для уничтожения вредных насекомых, этих бичей хозяйства...

Опять роюсь в книгах, — все еще старая привычка по книгам дохо­дить, — перелистывая, даже в глазах от напряженного внимания темно стало; ну, вот, кажется, подходящее средство: «делают две рамы шириною в гряду и вышиною в Г, натягивают на них прочную парусину, которую с обеих сторон намазывают очень липким веществом, например, дегтем или птичьим клеем. К передней части рамы приделывают ручки в У дли­ною, а на задней втыкают мелкий хворост. Когда эти рамы проводят несколько раз по гряде, то множество этих прыгающих жучков прилипают к липкой поверхности парусины». Кажется, что будет хорошо; это пред­лагается для огородов, но, думаю, если сделать рамы побольше, обить крепким холстом, намазать дегтем и возить на колесах по полю, блохи будут подпрыгивать и прилипать к дегтю. Отлично, думаю; когда наберется много блох, рамы можно очистить, опять помазать дегтем и снова возить по полю. И блох, сколько наберется при очистке рам, не бросим — в компост употребим, ведь употребляют же немцы в компост майских жуков, которых просто обирают руками. Побежал в поле — лен покрыт блохой; ударил по земле палкой — блохи подпрыгивают. Отлично; заметил и на какую высоту они прыгают. Так, думаю, и рамы устроим.

Прибежав домой, зову Ивана и говорю ему о рамах.

Иван молчит.

— Ведь это, кажется, хорошо будет. Устроим рамы на колесах, пони­маешь, намажем дегтем и будем возить по полю. Иван молчит.
— Как налипнут они, так и очистим скребком; только, пожалуйста, скажи ты Сидору — он будет возить рамы, — чтоб все, что очистил с рам, собирал в одно место, плетенку дай, и потом свез бы в ту кучу, куда носят... Ведь тут все азотистые вещества, а, по исследованиям вольно-экономического общества, 9 первое дело — азотистые вещества. Компост потом для лугов употребим.
Иван молчит.
— Да что же ты молчишь? Ты скажи, как ты думаешь? Ведь не трудно же рамы устроить? Не трудно? , Иван молчит.
— Да что же ты молчишь? Ведь едят!
— Едят. На Кузиной десятине, почитай, весь край объели. Так и точат.
— Ну?..
— Как прикажете, только, по-моему, А. Н., лучше бы всего за попами спосылать, богомолебствие совершить. Бог не без милости, даст дождика, и все будет хорошо; сами изволили заметить, — она божьей росы боится.
В несколько дней я совершенно измучился, от сна и еды отбился, по­худел и даже заговариваться начал, в московский комитет сельскохозяй­ственной консультации писать хотел... Что делать? Думал я, думал и, наконец, послав к черту всех немцев, как настоящих, так и переводных, надумался.

— Ну, Иван, говорю, я надумался: если завтра не будет дождя, если блохи не убавятся, мы будем отсевать; выскородим опять хоро­шенько и отсеем, — еще не поздно

Иван пошел в поле, в сотый раз осмотрел лен и вернулся с ответом:

— Нет, оставим так, не будем отсевать.
— Так, значит, ты берешь лен за себя? Хорошо — вот тебе еще до завтра день сроку: подумай, посмотри.

Иван в этот день несколько раз ходил на лен. Вечером, когда он пришел с докладом, я тотчас заметил, что и он начал сомневаться. Выслушав доклад о работах, я ни полслова обо льне. Иван сам заговорил.

— Да что тут толковать: по-моему, лен должен пропасть, следует от­сеять, и если льняных семян не достанем, то овсом отсеять; но если ты берешь лен за себя — завтра дай окончательный ответ — и будь по-тво­ему.
На другой день я не пошел смотреть лен. Иван это заметил.

— Что же вы, А. Н., на лен сегодня не ходили? — заговорил он.
— Да что же его смотреть. По-моему, нечего смотреть — отсевать нужно; но если ты за себя берешь — пусть будет по-твоему. Однако, вижу, Иван трусит — Авдотья настроила. Молчу.
— Сегодня еще больше объела.
— Ну, так как же?
— Надумался и я: должно быть, отсевать придется.
— Ну, отсевать, так отсевать. Хорошо, собирайся и поезжай. Если льняного семени не достанем, овсом отсеем, или под озимь к будущему году пустим.

Пообедав, Иван поехал за 60 верст доставать семени. День был со­лнечный, знойный, но под вечер стало натягивать с запада, и к ночи набежала туча, которая разразилась таким проливным дождем, что щепки поплыли. На завтра задул северо-восточный ветер, стало холодно, целый день моросил дождик; блоха попряталась и лен стал оживать — откуда что берется. Когда Иван вернулся с семенами, то отсевать было уже не нужно и невозможно. Пошли дожди, блоха пропала, лен ожил, поправился, и урожай вышел хороший. Та десятина, которая была сильно подъедена, за которую мы очень боялись, дала, за вычетом семян, на 40 рублей льняного семени и на 85 рублей льну, всего на 125 рублей, а так как обработка стоит 25 рублей, то с десятины получилось чистого дохода 100 рублей, то есть втрое более, чем стоит самая земля. Интересно, что на одной из десятин, где блохи было гораздо менее, — блоха нападала на самые сильные всходы, — урожай вышел гораздо хуже. Конечно, все земля правит.

Aнглия - сэр Винсент Пуух
Армения - Виник Пуханян
Бельгия - Виннил де Пухильде
Бразилия - Лиуш Назарио Соуса Лима Франсиско Винниуш Пухинья де ля Санта Мария
Германия - Хер Вильгельм фон Пухен
Голандия - Винсент ван Пухкелен
Грузия - Виначар Пухашвили
Дания - Винни Пухсен
Израиль - Виннихак Пухберг
Индонезия - Виннилар Пухарто
Индия - Виннира Пуханди
Ирак - Виннидам Пухеин
Иран - Винниех Пухейни
Ирландия - Винни О'Пух
Италия - Винсенте дель Пухини
Испания - дон Виннио Пухалес
Камерун - Кхвини Мбпух
Китай - Вин Ни Пух
Ливан - Виннин Пухнан
Нигерия - Виннибу Пухегбени
Норвегия - Виняер Гуннар Пухяер
Россия - Винни Владимирович Пухин
Саудовская Аравия - шейх Вин ибн аль Насер эль Сахиб эс Пухар
Франция - Виниус д`Пухле
Швеция - Вин Пухсон
Шотландия - Винни МакПух
ЮАР - Виньсон Пухела
Япония - Винихоту Пухинага
Казахстан - Винибай Пуханбекулы